Люблю предпраздничные вечеринки.
Раз в году, перед самым Рождеством, мы собираемся в каком-нибудь уютном местечке вчетвером, чтобы пожелать друг другу хорошего Нового Года.
Итальянское бистро, людей много, наш столик у окна.
За окном вечерний город, огни, огни.
Официанты — молодые мальчики, им весело, они шутят.
Еще бы — наконец-то открылись рестораны, а ведь как было страшно раньше.
Именно страшно — идешь по улицам, заглядываешь в черные глаза кафе и ресторанов, а в них — никого.
Но это уже в прошлом, которое, кстати, нас всех немного изменило.
Говорим тише, тянем время, не хотим уходить.
Болтаем.
Четыре ревматолога — это почти четыре мушкетера.
Итальянка, румынка, болгарин и я.
Шеф — он, конечно, Портос.
Большой, вальяжный, ужасно добрый.
Такой добрый, что ему постоянно приходится скрывать эту самую доброту.
Иначе — уж слишком ею все пользуются.
Только у него плохо получается скрывать, вернее так — он бежит впереди своих добрых дел, сам их всем раздает.
Итальянка — настоящая мадонна Рафаэля.
Красивая, спокойная, задумчивая.
Арамис? Скорее всего.
Румынка — жесткая, решительная, с трудным, но не темным прошлым. Атос? Пожалуй.
Тогда мне остается быть ДАртаньяном, импульсивным и бесшабашным. С удовольствием.
Мы делим месяц на недели — каждому достается одна неделя дежурства в больнице.
Моя неделя следующая.
Там меня ждет, кроме всех прочих, Мадам Бизу ( назовем ее так) — наша легендарная пациентка, которая уже третий месяц борется с тяжелой болезнью, отказывается умирать.
Ей 82 и она настоящий боец.
Ее имя Диана.
Диана такая сильная, что успевает из больницы руководить своими 6 внуками, а еще подбадривать всех нас.
Однажды, когда все вокруг опустили руки, потому что Диана на самом-то деле безнадежна, посовещавшись с семьей, мы перевели ее в паллиативное отделение, чтобы уменьшить боли.
Из паллиативного отделения не возвращаются.
А Диана вернулась.
Вернулась и сказала:
— Как хорошо, что вы догадались меня перевести хотя бы на время в это прекрасное место. Я там уснула на два дня и теперь полна сил бороться дальше.
Мы сидим за столом, говорим про Диану и чувствуем, как силы возвращаются и к нам.
Потому что мы тоже устали за время пандемии.
Не от работы, нет.
От тревоги.
Тем более, что во время работы нет времени даже перекинуться словом.
Встретишь в коридоре коллегу, посмотришь — как выглядит, не слишком понурый? Улыбнешься глазами, кивнешь и дальше бежишь.
А сейчас сидим за столиком у окна, говорим, говорим, будто плотину прорвало.
О чем говорим?
Немного о родителях, потом о детях.
А больше всего — о пациентах.
О Диане.
Пусть она выздоровеет.
Пожалуйста.
(фото из Интернет)
